Blagoveshchensk, Blagoveshchensk, Russian Federation
The purpose of the study is to analyze historical events related to the development of the Far Eastern rural areas in 1970–1991, and the objectives are to identify the stages, patterns and features of the process of scientific study of the rural reality of the Far Eastern Region. In the course of working on the paper, both general scientific and historical methods were used. Research was based on fundamental scientific principles, such as critical interpretation of sources, depoliticization, and historicism. The author analyzes publications related to life, daily life, the financial situation of the rural population, social policy, demographic and migration processes. It is noted that for a long time the evolution of the rural society of the Far East during the periods of “developed” (or “late”) socialism and perestroika was not the focus of attention of researchers who relied on the formational approach that was dominant until the early 1990s. Scientists idealized the state of affairs in rural areas, presenting existing problems and difficulties as temporary phenomena that could be overcome in the foreseeable future. In the post-Soviet period, the study of the life of villagers continued from new methodological positions, in particular, based on the theory of modernization. A surge of interest in regional rural reality occurred at the beginning of the 21st century. Historians have paid attention to issues related to food, the state of housing and household infrastructure, agricultural resettlement, and the subjective perception of life by the villagers themselves. To date, a complex of scientific research on the history of the Far Eastern village has been formed, including papers, monographs and dissertations, but a number of issues remain on the periphery of research interest and require further study.
Far East, rural population, late socialism, perestroika, Soviet village, historiography
Введение. Последние десятилетия существования Советского Союза стали временем больших достижений и серьезных просчетов, глобальных планов и нереализованных возможностей, что отразилось и на восточной части страны. Общие тенденции, характерные для государства в целом, имели свои местные особенности, а Дальний Восток выступал квинтэссенцией многих явлений и процессов. Сельская местность в полной мере ощутила на себе всю многогранность советской эпохи и претерпела серьезную трансформацию. Изучение дальневосточного села остается актуальным, ведь существование отечественного государства исторически связано с аграрной сферой и благополучием сельского социума. Принимая во внимание общепризнанные подходы к хронологии отечественной истории, учитывая достижения историографии, можно выделить три этапа в изучении дальневосточного села и его жителей 1970-х – начала 1990-х годов: советский (1970-е – начало 1990-х гг.); постсоветский (1990-е годы); современный (начиная с 2000-х годов).
Цели и задачи исследования. Целью исследования является анализ научных публикаций, связанных с развитием дальневосточной сельской местности в 1970–1991 гг., а задачами – выявление этапов, закономерностей и особенностей процесса изучения сельской действительности Дальнего Востока.
Методы исследования. В ходе работы над статьей применялись как общенаучные, так и собственно исторические методы (в частности, конкретно-исторический, проблемно-хронологический и др.). Исследование базировалось на основополагающих научных принципах, таких как критическая интерпретация источников, деполитизированность, объективность, историзм.
Результаты исследования и их обсуждение. На первом этапе одновременно с общесоюзной историографией села начинает складываться и ее дальневосточный сегмент. Подход, основанный на экономической детерминации происходивших событий, преимуществах социалистической формации, догмате о победе социализма, определял научные публикации.
Существование примата партийных оценок и идеологизация науки привели к застою в изучении социальных процессов. Вплоть до середины 1980-х годов стержнем нередко декларативных исследований являлись тезисы о неуклонном повышении благосостояния населения, сближении города и села по основным показателям, росте трудовой активности тружеников села, стирании классовых различий, а противоречия, негативные явления и проблемы воспринимались как малосущественные и преодолимые в обозримом будущем.
Дальневосточные исследования по объективным причинам были немногочисленными. Тем не менее, по «горячим следам» выявлялись характерные тенденции и закономерности. Экономисты, социологи, а затем и историки, в первую очередь изучали хозяйственное освоение Дальнего Востока [1]. Некоторые стороны социальной политики власти в отношении сельского населения отражались в популяризаторских работах [2]. Сельчане воспринимались как трудовой ресурс для аграрной сферы, поэтому собственно повседневная сельская жизнь и состояние социальной инфраструктуры находили ограниченное отражение в научных публикациях и были отодвинуты на второй план. Большинство исследований отличалось идеализированным подходом и было нацелено на обоснование перманентного роста уровня жизни сельчан-дальневосточников и его сближение с показателями наиболее благополучных регионов. Историческое осмысление жизни дальневосточной деревни только начиналось. На рубеже 1970–1980-х годов складывается направление по изучению социальной истории (А.П. Деревянко, В.Е. Борчанинова, А.С. Ващук и другие). Несмотря на сохранявшуюся марксистско-ленинскую ориентацию, исследователи обращали внимание на отставание уровня жизни дальневосточников от остальной страны, акцентировали внимание на социальной политике, хотя механизм ее формирования и реализации пока не изучался.
Промежуточные результаты исторических исследований сельской действительности постепенно начинают обобщаться. В 1979 году вышел в свет сборник статей под названием «Крестьянство Дальнего Востока СССР (XIX–XX вв.), в котором содержались статьи, посвященные материальному благосостоянию сельских тружеников (А.С. Ващук), аграрной политике КПСС и ее реализации на Дальнем Востоке (А.П. Деревянко) [3]. В 1981 году был подготовлен коллективный труд «Социально-экономическое развитие дальневосточной деревни (советский период)» (в 1984 году вышел сборник с аналогичным названием) [4]. А.С. Ващук и В.Е. Борчанинова предпринимали попытки рассмотреть социальные процессы, происходившие в среде дальневосточного населения, динамику колхозного крестьянства, жизнедеятельность работников совхозов. Начала проявляться (хотя и крайне ограниченно) критика слабой кадровой обеспеченности аграрной сферы, недостатков в социалистическом соревновании, бытовом и торговом обслуживании, важность повышения уровня жизни сельчан. Несмотря на то что выводы ученых подстраивались под официальные оценки и прогнозы, имело место преувеличение достигнутых результатов государственной и партийной политики, первичное рассмотрение собственно сельской действительности формировало базу последующих исследований.
Во второй половине 1980-х годов в исследованиях сохраняется ориентация на постулат о прогрессивном социальном развитии дальневосточной деревни и росте жизненного уровня сельского населения в условиях «неуклонного совершенствования» социализма. Основная часть исследований, как и ранее, принадлежала экономистам и социологам. Вопросы развития социальной сферы исследовались через призму проблемы формирования трудовых ресурсов. Стал анализироваться уровень жизни дальневосточного населения, выявлялись его особенности [5]. Исследователи отмечали, что сравнительно низкий уровень жизни дальневосточников негативно сказывался на состоянии аграрной сферы и всей региональной экономике, обосновывали важность развития отдаленных территорий.
Продолжалось изучение вопросов, связанных с демографией и миграциями. Л.Л. Рыбаковский, Н.П. Кетова, А.С. Ревайкин и другие, исследуя переселенческие процессы, рассматривали миграцию как способ формирования населения и трудовых ресурсов, изучали закрепляемость людей в регионе, учитывая влияние социальных, материальных и моральных факторов [6]. Несмотря на сохранение оптимистичных оценок в отношении социальных процессов и уровня жизни в дальневосточном селе во второй половине 1980-х годов, начинает проявляться и критический взгляд. Односторонние подходы медленно преодолеваются, постепенно формируется понимание ошибочности утверждения о непрерывном и равномерном улучшении уровня жизни всего общества, осознание сложности и неоднозначности эволюции благосостояния сельчан, акцентируется внимание на проблемах, связанных со старением сельского населения и оттоком в более благополучную местность трудоспособных и квалифицированных жителей. В конце 1980-х годов была уже явно озвучена проблема создания соответствующих материальных условий для закрепления населения в регионе. Это нашло отражение в сборнике научных докладов «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока: новые явления, проблемы, пути перестройки» [7]. Выводы экономистов об отставании дальневосточной социальной сферы и остаточном принципе ее финансирования были развиты историками В.Е. Борчаниновой, С.А. Власовым, А.С. Ващук, А.П. Деревянко и другими [8, 9]. В.Е. Борчанинова опубликовала монографию, посвященную дальневосточному населению 1960–1980-х годов, в которой была предпринята попытка объективно проанализировать динамику колхозного крестьянства и совхозных работников, текучесть сельских кадров, различия между городом и деревней, степень эффективности власти в отношении преодоления жилищно-бытовых проблем, материальные факторы, влиявшие на сельский социум [10]. С.А. Власов исследовал бытовое обслуживание дальневосточников, а также завершил работу над диссертацией, в которой рассматривалось благосостояние населения Дальнего Востока в 1971–1985 гг. [11]. Выявленные тенденции и проблемы, используемые статистические данные позволяли характеризировать и сельскую действительность. Так, был сделан вывод о том, что уровень материального благосостояния не соответствовал динамике доходов и покупательной способности дальневосточников. Одним из итогов советского этапа историографии дальневосточного села стала монография «Крестьянство Дальнего Востока СССР в ХIХ–ХХ вв.: очерки истории» [12]. Она стала одной из последних работ, созданных в рамках марксизма-ленинизма. Тем не менее ее авторы затрагивали и проблемы, используя обширный архивный материал, обобщая жизнь аграриев 1970–1980-х годов, изменения в социальной структуре и материальном благосостоянии. В дальнейшем, говоря об исследованиях последних лет существования СССР, А.С. Ващук отмечала, что «в концептуальном плане коренного прорыва в осознании советских реалий, в том числе и дальневосточных, тогда не произошло, но были подготовлены для него значительные предпосылки» [13]. Полученный опыт и сделанные выводы стали основой для дальнейшего переосмысления дальневосточной сельской действительности.
С распадом СССР и появлением суверенной России начинается второй этап изучения дальневосточной сельской действительности. Он характеризуется изменением методологических подходов к рассмотрению исторических событий и процессов, отказом от штампов предыдущего периода, деидеологизированностью, расширением источниковой базы. С 1990-х годов концептуальной основой многих отечественных исследований становится теория модернизации. Сложилась и новая концепция аграрного развития СССР, базировавшаяся на тезисе об антикрестьянском характере советской политики.
В отличие от общероссийской историографии, которая добилась значительных результатов в изучении советской деревни периодов «позднего» социализма и перестройки и отличалась большим количеством исследований, для дальневосточной науки сельская тематика оставалась малоперспективным направлением, а в имевшихся изысканиях приоритетными были экономические и демографические вопросы [14]. Тем не менее, местными историками были сформулированы важные выводы о том, что советская модернизация второй половины XX века привела к формированию патерналистского менталитета и имела неоднозначный характер, не всегда проявляясь в улучшении благосостояния населения. На региональном уровне появлялись работы, которые имели большое значение для понимания процессов, проходящих в сельской местности. Особенно следует отметить монографию А.С. Ващук [15]. Рассматривая социальную политику, автор анализировала изменения в уровне жизни дальневосточников, изучала динамику зарплаты, уровень цен и стоимость товаров и услуг. А.С. Ващук отмечала, что в рассматриваемый период аграрное население активно стремилось к городским стандартам жизни, однако обеспеченность сельской местности товарами длительного пользования отставала от города. Власть, поддерживая так называемый «баланс интересов», стремилась осуществлять стабильное развитие региона. В 1998 году А.С. Ващук защитила докторскую диссертацию, в которой проанализировала социальную политику в советский период, ее реализацию в регионе и влияние на уровень жизни дальневосточников [16]. Используя обширный фактический материал, А.С. Ващук выявила тенденции, присущие региону в 1970–1980-е годы. Она отмечала, что государственные интересы и технократизм обеспечили рост денежных доходов населения, однако проявились и кризисные явления. Темпы роста зарплаты, в частности, в сельском хозяйстве оказались выше, чем рост производительности труда, а производство востребованных промтоваров отставало от растущих потребностей в условиях складывающегося потребительского общества, что способствовало росту дефицита.
К началу нового века дальневосточные исследования последних десятилетий существования СССР проводились ограниченно. Местные историки, затрагивавшие сельскую тематику, занимались преимущественно вопросами аграрного развития региона в имперский и раннесоветский периоды. Постепенно увеличивается спектр исследований, посвященных функционированию органов власти, бытовому обслуживанию, борьбе с преступностью и проблеме дефицита, а выявленные тенденции и особенности в той или иной степени касались и сельчан [17, 18]. Дальневосточные экономисты и социологи обращались к советскому периоду истории региона, рассматривая роль государства в развитии социальной сферы, изменении уровня жизни населения [19]. Большое внимание уделялось изучению демографических и миграционных процессов позднесоветского периода, хотя вопросы их взаимосвязи с социальными процессами в сельской местности Дальнего Востока оставались малоизученными. Особый акцент делался на меры материальной поддержки и степень развитости социальной инфраструктуры на селе, как факторы, определяющие степень приживаемости новоселов и общую стабильность населения. А.С. Ващук и Е.Н. Чернолуцкая отмечали зависимость степени миграционного оттока населения от состояния социально-экономической сферы региона, феномен раскрестьянивания и рост «утечки» сельчан в городскую местность и несельскохозяйственные отрасли [20, 21]. Началась научная разработка истории сельскохозяйственного переселения на Дальнем Востоке: рассматривались причины большой текучести мигрантов; аспекты, связанные с наличием личного подсобного хозяйства, обеспеченностью жильем. С.А. Пискунов в своих работах анализировал льготы, пособия и иные меры поддержки переселенцев, отмечал высокий процент выбытия новоселов, сделал вывод о том, что власть была вынуждена изменить подход в решении проблемы кадрового обеспечения деревни в условиях снижения рождаемости и урбанизации, что дало определенный положительный результат [22]. Л.А. Крушанова отмечала, что обеспечение аграрных районов Дальнего Востока трудовыми ресурсами являлось приоритетной задачей государства [23]. Льготы в значительной степени покрывали затраты переселенцев, однако сельскому хозяйству все равно не хватало трудовых ресурсов из-за высокого оттока, что, в свою очередь, было вызвано непрестижностью труда, его высокой интенсивностью, особенностями климата, несоответствием мер поддержки требованиям времени.
Продолжалось изучение аграрной политики партии и правительства, а также общих тенденций развития сельского хозяйства Дальнего Востока рассматриваемого периода [24]. Н.М. Платонова обратила внимание на историко-антропологический аспект проблемы обеспеченности жителей Дальнего Востока СССР продуктами питания, наличие дефицита, высокие цены и второстепенное отношение власти к социальным аспектам жизни [25]. В 2008 году была издана монография С.А. Власова, посвященная жилищному строительству на Дальнем Востоке [26]. Несмотря на то что значительная часть работы касалась общих тенденций, исследователь, используя широкий круг источников, выявил и ряд важных моментов в сельском домостроении. Он отметил специфические трудности, обозначил проблему планировки и застройки сельских населенных пунктов, обратил внимание на снижение объемов индивидуального строительства и акцент на первоочередное строительство жилья для переселенцев даже в ущерб постоянному населению. С.А. Власов подчеркнул нехватку современного сельского жилья и невысокий уровень его качества. В 2016 году вышла очередная книга фундаментальной серии «История Дальнего Востока России» [27]. Помимо рассмотрения общих тенденций развития региона, в ней анализировались вопросы, касающиеся сельской сферы. Освещая вопрос плановых сельскохозяйственных переселений, утверждалось, что данная форма миграции позволяла замещать новоселами «утечку» коренных сельчан. Впрочем, переселенцев не устраивал целый комплекс факторов, что обуславливало их низкую приживаемость. Говоря о региональной аграрной политике, исследователи отмечали ее главную задачу – обеспечить Дальний Восток собственным продовольствием, однако сделать это так и не удалось, хотя в целом ситуация с питанием населения улучшилась. Были охарактеризованы политика раскрестьянивания и тенденция приобщения сельчан к урбанизированным стандартам жизни в результате стирания различий между городом и деревней. Авторы рассматривали и динамику доходов сельчан-аграриев, отмечая их стабильный рост.
Нельзя не упомянуть об исследованиях амурских историков, с 2000-х годов активно изучавших аграрную сферу, повседневность и социальную жизнь сел Дальнего Востока. Е.В. Корякина анализировала социальную политику в отношении сельской местности периода перестройки с позиций теории модернизации, отмечая, что условия жизни сельчан и их объективные потребности модифицировались быстрее, чем на это могла реагировать государственная система. По ее мнению, жилищная проблема была наиболее важной среди социальных проблем. Важность сельской социальной сферы недооценивалась властью, а перманентно существовавшие проблемы прямо влияли на состояние трудового и демографического потенциала, формируя установку на временность проживания [28]. В своей диссертации автор делает вывод о том, что, несмотря на определенные положительные изменения, развитие региональной сельской инфраструктуры в перестроечный период имело инерционно-экстенсивную направленность [29]. Автор настоящей статьи рассматривал различные аспекты жизни дальневосточного села и его жителей 1970-х – первой половины 1980-х годов. Анализировался уровень благосостояния, жилищно-бытовые условия, особенности жизнедеятельности и повседневности сельской семьи, жалобы сельчан в средства массовой информации, и ряд других аспектов [30]. Нами отмечалось, что ускоренное вовлечение деревни в процессы модернизации, сопровождаемые «урбанизацией» сознания, приводило к формированию «городского» мышления и проявлялось в оттоке наиболее активной и квалифицированной части жителей [31].
Результаты исследования материального положения аграриев были оформлены в диссертации, где подчеркивалось, что «на Дальнем Востоке сохранялось постоянное противоречие между ростом потребностей сельского населения и реальными возможностями их удовлетворения, что формировало в среде аграрных тружеников негативное отношение к своей жизни в селах юга региона, неприязненное и пренебрежительное отношение к работе, представление о перманентной отсталости деревни» [32]. В последнее десятилетие неоднократно проходили научные конференции и публиковались сборники статей, в которых рассматривались различные стороны жизни региона в советский период. Однако, при их несомненной научной ценности, собственно сельская тематика освещалась лишь в некоторых материалах [33, 34].
Заключение. Таким образом, анализ исследований дальневосточных ученых показал, что жизнедеятельность деревни 1970-х – начала 1990-х годов нашла отражение в региональной науке. В советский период сельская действительность рассматривалась преимущественно экономистами, а затем и историками, в контексте аграрного развития региона с идеализацией происходящих процессов и в рамках формационного подхода. В постсоветский период начинает формироваться деидеологизированная историография села, формулируется ряд новых подходов, в частности, модернизационный подход, происходит переоценка прежде доминировавших точек зрения и начинают рассматриваться ранее неисследованные стороны сельского социума, например, повседневная жизнь.
Тем не менее, вплоть до настоящего времени собственно сельские реалии так называемых периодов «застоя» и «перестройки» активно изучались лишь небольшой группой исследователей и остаются на периферии исследовательского интереса региональной историографии, зачастую рассматриваются лишь в рамках обзорных исследований Дальнего Востока, трудах экономистов и социологов, имеющих свою специфику. Малоисследованными направлениями продолжают оставаться повседневность, криминальная ситуация, культурная сфера, психология сельского населения. Несмотря на большой вклад ряда историков (А.С. Ващук, С.А. Власов, Е.В. Корякина, А.А. Гринько и др.) в изучение сельской действительности, целостная научная картина жизни сельчан-дальневосточников в последние десятилетия существования советской государственности пока полностью не сложилась. Тем не менее, в дальневосточной историографии сельской действительности 1970-х – начала 1990-х годов заметно обогатилось проблемное поле исследований, сформировались новые темы и научные направления, значительно продвинулась вперед их разработка. Очевидно, что накопленный исследовательский материал является основательным фундаментом для дальнейшего изучения вопроса.
1. Koltunov L.A. Rezervy truda sovhozov Dal'nego Vostoka. Vladivostok: Dal'nevost. kn. izd-vo, 1974. 160 s.
2. Ocherk istorii Habarovskoy kraevoy organizacii KPSS (1900–1978 gody) / N.A. Avdeeva, N.A. Bilim, A.V. Bol'buh [i dr.]. Habarovsk: Kn. izd-vo, 1979. 495 s.
3. Krest'yanstvo Dal'nego Vostoka SSSR (XIX–XX vv.) / pod obsch. red. A.I. Krushanova. Vladivostok: DVNC AN SSSR, 1979. 144 s.
4. Social'no-ekonomicheskoe razvitie dal'nevostochnoy derevni (sovetskiy period) / pod obsch. red. A.I. Krushanova. Vladivostok: DVNC AN SSSR, 1981. 100 s.
5. Social'no-ekonomicheskiy analiz urovnya zhizni naseleniya Dal'nego Vostoka: sb. nauch. tr. / AN SSSR, Dal'nevost. otd-nie, In-t ekon. issled.; otv. red. S.V. Yugay. Vladivostok: DVO AN SSSR, 1989. 171 s.
6. Revaykin A.S., Ketova N.P. Problemy formirovaniya postoyannogo naseleniya i trudovogo potenciala na Dal'nem Vostoke // Social'no-ekonomicheskie problemy dal'nevostochnogo sela: sb. nauch. tr. / Akad. nauk SSSR, Dal'nevost. otd-nie, In-t ekonom. issledovaniy; otv. red. P.M. Salykin, N.P. Ketova. Vladivostok, 1987. 120 s.
7. Social'no-ekonomicheskoe razvitie Dal'nego Vostoka: novye yavleniya, problemy, puti perestroyki: mat-ly nauch. dokl. Habarovsk: DVO AN SSSR, 1991. 140 s.
8. Vaschuk A.S., Babiy N.V. Rost zhiznennogo urovnya sel'skogo naseleniya Dal'nego Vostoka (1965–1980 gg.) // Agrarnaya politika KPSS na Dal'nem Vostoke (1960–1986). Vladivostok: Izd-vo DVU, 1987. S. 113–128.
9. Dal'nevostochnaya derevnya v 1961–1980 gg. Ch. 2. Social'noe razvitie dal'nevostochnoy derevni / V.E. Borchaninova, A.S. Vaschuk, A.P. Derevyanko [i dr.] / In-t istorii, arheologii i etnografii narodov Dal'nego Vostoka DVO AN SSSR. Vladivostok, 1987. 160 s.
10. Borchaninova V.E. Social'naya struktura naseleniya Dal'nego Vostoka Rossii (60–80-e gody). Vladivostok: Dal'nauka, 1992. 176 s.
11. Vlasov S.A. Material'noe blagosostoyanie trudyaschihsya Dal'nego Vostoka SSSR (1971–1985 gg.): dis. ... kand. ist. nauk. Vladivostok, 1989. 207 s.
12. Krest'yanstvo Dal'nego Vostoka SSSR XIX–XX vv.: ocherki istorii / R.G. Bendyuzhik, V.E. Borchaninova, A.S. Vaschuk [i dr.]; pod obsch. red. akad. A.I. Krushanova. Vladivostok: Izd-vo DVU, 1991. 416 s.
13. Vaschuk A.S. Istoriya Dal'nego Vostoka Rossii 1960-h – 1991 g. v osveschenii otechestvennyh issledovateley // Vladivostok – tochka vozvrascheniya: proshloe i nastoyaschee russkoy emigracii: mat-ly Vtoroy Mezhdunar. nauch. konf. (Vladivostok, 12–14 okt. 2016 g.) / otv. red. S.M. Dudarenok, M.A. Tuliglovich. Habarovsk: RIO DVYuI MVD Rossii, 2017. 432 s.
14. Voprosy social'no-demograficheskoy istorii Dal'nego Vostoka v XX veke: sb. st. Vladivostok: IIAE NDV DVO RAN, 1999. 200 s.
15. Vaschuk A.S. Social'naya politika v SSSR i ee realizaciya na Dal'nem Vostoke (seredina 40–80-h godov HH v.). Vladivostok: Dal'nauka, 1998. 212 s.
16. Vaschuk A.S. Social'naya politika v SSSR i ee realizaciya na Dal'nem Vostoke (1945 g. – konec 80-h godov): dis. … d-ra ist. nauk. Vladivostok, 1998. 590 s.
17. Krushanova L.A. Osobennosti kriminal'noy situacii na sovetskom Dal'nem Vostoke (1960–1991) // Rossiya i ATR. 2013. № 1 (79). S. 66–79.
18. Vlasov S.A. Razvitie bytovogo obsluzhivaniya v Primorskom krae v kontekste sovetskoy social'no-ekonomicheskoy politiki (1960–1980-e gg.) // Istoriko-ekonomicheskie issledovaniya. 2022. T. 23. № 1. S. 132–149.
19. Motrich E.L. Formirovanie i dinamika naseleniya kak faktor ekonomicheskogo razvitiya Dal'nego Vostoka Rossii: dis. ... d-ra ekon. nauk. Habarovsk, 2006. 290 s.
20. Vaschuk A.S. Dal'nevostochnyy faktor v social'no-demograficheskih processah Rossii vo vtoroy polovine XX v. // Rossiya i ATR. 2012. № 3. S. 80–90.
21. Chernoluckaya E.N. «Tochka nevozvrata»: demograficheskaya dinamika na Dal'nem Vostoke SSSR v gody perestroyki (1985–1991) // Rossiya i ATR. 2014. №4 (86). S. 23–37.
22. Piskunov S.A. Vnutrioblastnoe sel'skohozyaystvennoe pereselenie na Dal'nem Vostoke SSSR (vtoraya polovina 40-h – 80-e gg. XX v.): politika i praktika // Rossiya i ATR. 2014. № 3 (85). S. 205–213.
23. Krushanova L.A. Migracionnaya politika SSSR na Dal'nem Vostoke (seredina 1940-h – 1970-e gg.). Vladivostok: IIAE DVO RAN, 2014. 268 s.
24. Strel'cova T.P. Istoriya razvitiya sel'skogo hozyaystva Dal'nego Vostoka (seredina 1940-h – konec 1980-h gg.) // Dal'nevostochnyy agrarnyy vestnik. 2008. № 2 (6). S. 88–92.
25. Platonova N.M. Obespechennost' zhiteley Dal'nego Vostoka SSSR produktami pitaniya: istoriko-antropologicheskiy aspekt problemy // Social'nye i gumanitarnye nauki na Dal'nem Vostoke. 2020. № 2. S. 70–74.
26. Vlasov S.A. Zhilischnoe stroitel'stvo na Dal'nem Vostoke (1946–1991 gg.). Vladivostok: Dal'nauka, 2008. 204 s.
27. Obschestvo i vlast' na rossiyskom Dal'nem Vostoke v 1960–1991 gg. // Istoriya Dal'nego Vostoka Rossii. T. 3. Kn. 5 /pod obsch. red. V.L. Larina; otv. red. A.S. Vaschuk. Vladivostok: IIAE DVO RAN, 2016. 940 s.
28. Koryakina E.V. Sel'skaya social'naya infrastruktura kak resurs modernizacii (na primere yuzhnyh territoriy Dal'nego Vostoka v gody perestroyki) // Setevoy nauchnyy zhurnal OrelGAU. 2016. № 2(7). S. 11–16.
29. Koryakina E.V. Social'noe razvitie sela yuga Dal'nego Vostoka v gody perestroyki (1985–1991 gg.): avtoref. dis. … kand. ist. nauk. Blagoveschensk, 2009. 23 s.
30. Grin'ko A.A. Sovetskaya deystvitel'nost' 1970-h – pervoy poloviny 1980-h gg. v pis'mah i obrascheniyah zhiteley dal'nevostochnogo sela // Rossiya i ATR. 2022. № 3(117). S. 143–154.
31. Grin'ko A.A. Polozhenie muzhchiny v sel'skoy mestnosti perioda «pozdnego» socializma (na primere Dal'nego Vostoka RSFSR) // Social'no-ekonomicheskiy i gumanitarnyy zhurnal. 2022. № 1 (23). S. 126–141.
32. Grin'ko A.A. Material'noe polozhenie rabotnikov sel'skogo hozyaystva yuga sovetskogo Dal'nego Vostoka v 1970-h – pervoy polovine 1980-h gg.: dis. … kand. ist. nauk. Blagoveschensk, 2012. 214 s.
33. Gumanitarnye issledovaniya v Dal'nevostochnom gosudarstvennom agrarnom universitete: sb. nauch. trud. (Blagoveschensk, 13–14 apr. 2016 g.)/ otv. red. A.N. Rudenko. Blagoveschensk: Dal'GAU, 2016. 120 s.
34. Agropromyshlennyy kompleks: problemy i perspektivy razvitiya: mat-ly Vseros. nauch.-prakt. konf. (Blagoveschensk, 20–21 apr. 2022 g.). Blagoveschensk: Dal'GAU, 2022. T. 1. 452 s.
