Russian Federation
Russian Federation
Russian Federation
Russian Federation
UDK 616.99 Инфекционные заболевания, вызываемые растительными и животными паразитами
The aim of the study is to determine the localization features of Trichinella larvae in different muscle groups of spontaneously infected wild mammals in the Amur Region. The study was conducted at the Department of Parasitology and Zooecology of the Far Eastern Research Institute of Veterinary Medicine. The paper presents the results of a study of postmortem diagnostics of pathological material from wild ani-mals spontaneously infected with Trichinella larvae. The study material was striated muscle tissue of different muscles spontaneously infected with the causative agent of trichinellosis in animals of 4 species from 3 families: the dog family (Canidae) – red fox, wolf; felines (Felidae) – lynx and mustelids (Mustelidae) – badger. The research methods were compressor microscopy and digestion in artificial gastric juice, according to MUK 4.2.2747-10. A quantitative count of Trichinella larvae was performed for each muscle. The indicators of the intensity of invasion (II) expressed as the number of larvae per 1 g were established. For the canine family (wolf and red fox), a pattern of selective preferential damage to the muscles of the extremities was established: the superficial flexor of the fingers (in the red fox (47.4 ± 9.79) larvae, p < 0.001, in the wolf (40.2 ± 11.55) larvae, p < 0.01) and the cranial tibialis muscle (in the fox (56.4 ± 13.99) larvae, p < 0.001, in the wolf (37.4 ± 9.56) larvae, p < 0.01). For the red fox, a high AI was noted in the muscles of the tongue ((40.5 ± 9.36) larvae, p < 0.001) and diaphragm ((39.8 ± 6.32) larvae, p < 0.001). For the mustelid badger, the highest AI was diagnosed in the muscles of the head – the maxillohyoid ((80.0 ± 10.15) larvae, p < 0.01), chewing ((58.0 ± 3.51) larvae, p < 0.001). Features in the structure of the distribution of Trichinella larvae in the muscle tissue of wild animals were determined, which depend on the method of obtaining food and the type of nutrition.
pathological material, muscle tissue, Trichinella larvae, diagnostics, wild mammals, Amur Region
Введение. Трихинеллез – зооантропонозное заболевание, вызываемое нематодами рода Triсhinella. На территории Российской Федерации в 2010–2020 гг. заболеваемость трихинеллезом людей составляла 0,01–0,11 на 100 тыс. населения. Наибольшее количество случаев трихинеллеза было зарегистрировано в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах [1]. Заболеваемость людей трихинеллезом на Дальнем Востоке России связана в основном с употреблением в пищу мяса диких животных [2]. Отмечена сезонность трихинеллеза людей, связанная с периодом добычи диких животных [3], что подтверждает наличие природных очагов трихинеллеза [4, 5]. На территории Амурской области трихинеллез регистрировался в 2014, 2017 и 2018 гг., вспышка трихинеллеза отмечалась в 2014 г., когда заболели 14 человек после употребления мяса медведя. С 2019 г. трихинеллез у человека в Амурской области не регистрировался. Первостепенное значение в накоплении и функционировании трихинеллезной инвазии определено за хищными млекопитающими. Особенности питания хищников в совокупности с каннибализмом и употреблением падали способствуют заражению их возбудителем трихинеллеза. В силу биологии трихинелл их личиночная стадия развивается в мышечной ткани, интенсивность инвазии зависит от функциональной активности и, следовательно, степени кровоснабжения мышц, реактивности и иммунной системы организма животных.
Цель исследования – определить особенности локализации личинок трихинелл в разных группах мышц спонтанно зараженных диких млекопитающих Амурской области.
Задачи: установить локализацию личинок трихинелл и интенсивность инвазии в разных группах мышц у семейства псовых (волка и лисицы обыкновенной), семейства кошачьих (рысь), семейства куньих (барсук).
Материалы и методы. Работа выполнена на базе отдела паразитологии и зооэкологии ФГБНУ ДальЗНИВИ (было проведено исследование 50 хищных животных разных семейств: собачьих (Canidae), кошачьих (Felidae) и куньих (Mustelidae)). Тушки животных для исследований были предоставлены охотниками, добыча велась по лицензиям в разных районах Амурской области. Исследован материал спонтанно инвазированных возбудителем трихинеллеза животных 4 видов – лисица обыкновенная, волк, рысь, барсук. Исследовали 16 групп скелетных мышц: челюстно-подъязычная, ключично-плечевая, жевательная, язык, длиннейшая мышца поясницы, дельтовидная, двухглавая мышца плеча, трехглавая мышца плеча, поверхностный сгибатель пальцев, межреберные, косая наружная мышца живота, диафрагма, медиальная широкая мышца бедра, стройная мышца, двухглавая мышца бедра, краниальная большеберцовая мышца.
Методы исследования – компрессорная трихинеллоскопия и переваривание в искусственном желудочном соке согласно МУК 4.2.2747-10. Количественные показатели определяли путем подсчета обнаруженных личинок трихинелл в 1 г мышечной ткани, из которых получалось более 100 срезов (интенсивность инвазии (ИИ) для каждой группы мышц).
Обработка полученных данных произведена методами вариационной статистики с использованием компьютерной программы MS Excel.
Результаты и их обсуждение. Личинки трихинелл локализуются в наиболее функциональных мышцах, имеющих хорошее кровоснабжение, поэтому вид животных и особенности их биологии влияют на топографию личиночной стадии развития нематод.
У хищных животных в зависимости от типа питания и образа жизни (хищники откусывают, отрывают куски пищи, особо ее не пережевывая) в первую очередь развиты мышцы подъязычного аппарата, что связано с высокой подвижностью костей нижней челюсти [6].
Результаты исследования показали, что у всех исследованных хищных млекопитающих была выявлена высокая интенсивность инвазии в мышцах головы и шеи. Наши исследования согласуются с данными О.Б. Ждановой с соавт. (2008, 2021) [7, 8]; О.В. Масленникова с соавт. (2017) [9]; Т.И. Трухиной с соавт. (2019) [10]; О.Н. Андриянова (2013) [11]; Л.А. Букиной с соавт. (2014, 2018) [12, 13]; Л.М. Коколовой (2014) [14].
Несмотря на общую закономерность, у исследованных животных были выявлены особенности топографии личинок трихинелл (рис.).
Расположение личинок трихинелл у разных видов животных
в поперечнополосатой мышечной ткани
У лисицы обыкновенной была высокая интенсивность инвазии краниальной большеберцовой мышцы (56,4 ± 13,99 личинок, р < 0,001) и поверхностного сгибателя пальцев (47,4 ± 9,79 личинок, р < 0,001), далее располагались: язык (40,5 ± 9,3 личинок, р < 0,001), диафрагма (39,8 ± 6,32 личинок, р < 0,001), двуглавая мышца бедра (36,8 ± 6,68 личинок, р < 0,001) (табл.). Интенсивность инвазии остальных групп мышц находилась в диапазоне от 24,1 ± 4,11 до 35,9 ± 5,45 личинок в 1 г мышц с высокой степенью достоверности.
Распределение личинок трихинелл по группам мышц у разных видов диких животных
на территории Амурской области
|
Исследуемая группа мышц |
Интенсивность инвазии в |
|||
|
Лисица обыкновенная (n = 29) |
Барсук (n = 4) |
Рысь (n = 3) |
Волк (n = 14) |
|
|
Мышцы головы и шеи |
||||
|
Челюстно-подъязычная мышца |
35,1±6,09*** |
80,0±10,15** |
11,3±6,84 |
42,0±25,35 |
|
Ключично-плечевая мышца |
29,7±5,19*** |
12,7±6,94 |
4,5±2,50 |
9,4±2,26** |
|
Жевательная мышца |
27,4±5,60*** |
58,0±3,51*** |
11,0±6,56 |
16,0±7,94 |
|
Мышечная ткань языка |
40,5±9,36*** |
87,0±29,00 |
16,0±12,00 |
30,0±15,50 |
|
Мышцы позвоночного столба |
||||
|
Длиннейшая мышца поясницы |
24,1±4,11*** |
14,3±6,46 |
8,3±1,67 |
10,8±2,71** |
|
Мышцы грудных конечностей |
||||
|
Дельтовидная мышца |
35,7±5,91*** |
16,3±5,95 |
7,0±6,00 |
12,8±3,08** |
|
Двуглавая мышца плеча |
35,9±5,45*** |
23,0±10,92 |
5,0±4,00 |
16,6±4,19** |
|
Трехглавая мышца плеча |
28,5±5,87*** |
12,3±3,92* |
7,0±4,58 |
13,2±4,35** |
|
Поверхностный сгибатель пальцев |
47,4±9,79*** |
27,5±23,50 |
6,0±4,00 |
40,2±11,55** |
|
Мышцы грудной клетки |
||||
|
Межреберные мышцы |
30,0±5,23*** |
8,8±3,99 |
5,5±4,50 |
16,4±5,52* |
|
Мышцы брюшной полости |
||||
|
Косая наружная мышца живота |
33,1±6,16*** |
9,8±2,95* |
8,0±6,00 |
12,9±3,42** |
|
Диафрагма |
39,8±6,32*** |
24,0±12,42 |
1,00 |
18,5±4,59** |
|
Мышцы тазовых конечностей |
||||
|
Медиальная широкая мышца бедра |
30,6±5,33*** |
17,0±5,08* |
11,0±7,00 |
16,9±5,06** |
|
Стройная мышца |
35, 9±7,53*** |
11,0±3,70* |
6,5±5,50 |
17,0±5,29** |
|
Двуглавая мышца бедра |
36,8±6,68*** |
19,8±6,41* |
8,7±6,67 |
14,3±3,46** |
|
Краниальная большеберцовая мышца |
56,4±13,99*** |
18,8±11,03 |
8,0±6,51 |
37,4±9,56** |
|
Средняя ИИ |
35,4±5,95*** |
27,5±5,25*** |
8,7±2,94** |
20,3±4,50*** |
*P < 0,05; **P < 0,01; ***P < 0,001.
У волка высокая интенсивность инвазии наблюдалась в поверхностном сгибателе пальцев (40,2 ± 11,55 личинок, р < 0,01), краниальной большеберцовой мышце (37,4 ± 9,56 личинок, р < 0,01). Интенсивность инвазии остальных групп мышц находилась в диапазоне от 9,4 ± 2,26 до 35,9 ± 5,45 личинок в 1 г мышц с высокой степенью достоверности. Достоверность интенсивности поражения челюстно-подъязычной мышцы (42,0 ± 25,35 личинок) и языка (30,0 ± 15,50 личинок) не выявлена.
Наши данные по интенсивности заражения личинками трихинелл лисицы обыкновенной и волка частично согласуются с данными О.Н. Андреянова (2013) [11] и Л.А. Букиной (2014, 2018) [12, 13].
У рыси обыкновенной ИИ личинками трихинелл находилась в пределах от 1 до 16 личинок. Наибольшие показатели ИИ отмечались в мышечной ткани языка (16,0 ± 12,00 личинок), челюстно-подъязычной мышце (11,3 ± 6,84 личинок), жевательных мышцах (11,0 ± 6,56 личинок) и медиальной широкой мышце бедра (11,0 ± 7,00 личинок).
Достоверность среднего показателя по всем группам исследованных мышц составила 8,7 ± 2,94 личинок, р < 0,01.
Наши данные согласуются с результатами исследований О.Б. Ждановой, И.И. Окуловой с соавт. (2021) [8].
Особенностью анатомии рыси являются непропорционально длинные тазовые конечности [15] с мощной группой функционально активных мышц, поэтому одной из наиболее пораженных личинками трихинелл была медиальная широкая мышца бедра (11,0 ± 7,00 личинок).
У барсука наибольшая интенсивность инвазии была выявлена в мышцах головы – челюстно-подъязычной (80,0 ± 10,15 личинок, р < 0,01), жевательной (58,0 ± 3,51 личинок, р < 0,001). Высокая интенсивность инвазии была в мышцах языка (87,0 ± 29,00 личинок). В остальных мышцах количество личинок находилось в диапазоне от 8,8 ± 3,99 до 27,5 ± 23,5. Наши данные согласуются с данными О.В. Масленникова с соавт. (2017); Т.И. Трухиной с соавт. (2019) [9, 10].
Такая локализация личинок трихинелл связана с особенностями биологии барсука: оседлый образ жизни, обитание в норах, зимняя спячка, низкая двигательная активность способствуют снижению функциональной активности и степени кровоснабжения мышц тела и конечностей при сохраненной нагрузке жевательных мышц, что и определяет особенности топографии личинок трихинелл у барсука.
Заключение. Интенсивность поражения мышц личинками трихинелл у хищных животных Амурской области была неоднородной и зависела от способа добычи пищи и типа питания.
Наибольшая интенсивность инвазии у хищных животных семейства псовых, преодолевающих большие расстояния в поисках пищи, наблюдалась в мышцах конечностей: у лисицы обыкновенной – в краниальной большеберцовой мышце (56,4 ± 13,99 личинок, р < 0,001) и поверхностном сгибателе пальцев (47,4 ± 9,79 личинок, р < 0,001); у волка – в поверхностном сгибателе пальцев (40,2 ± 11,55 личинок, р < 0,01) и краниальной большеберцовой мышце (37,4 ± 9,56 личинок, р < 0,01). Кроме того, у лисицы обыкновенной высокая интенсивность инвазии отмечалась в мышцах языка (40,5 ± 9,36 личинок, р < 0,001) и диафрагмы (39,8 ± 6,32 личинок, р < 0,001).
У барсука семейства куньих, ведущего норный образ жизни, наибольшая интенсивность инвазии была выявлена в мышцах головы – челюстно-подъязычной (80,0 ± 10,15 личинок, р < 0,01), жевательнойя (58,0 ± 3,51 личинок, р < 0,001).
Для рыси, относящейся к семейству кошачьих, характерны мощные мышцы тазовых конечностей. У рыси медиальная широкая мышца бедра определена как одна из наиболее инвазированной (11,0 ± 7,00 личинок), совместно с мышцами головы – мышечной тканью языка (ИИ 16,0 ± 12,00 личинок), челюстно-подъязычной мышцей (ИИ 11,3 ± 6,84 личинок) и жевательными мышцами (11,0 ± 6,56 личинок).
1. Trihinellez na yuge i Dal'nem Vostoke Rossii / T.I. Tverdohlebova [i dr.] // Dal'nevostochnyj medicinskij zhurnal. 2020. № 4. S. 41–46.
2. Monitoring trihinelleza v yuzhnyh sub`ektah Dal'nevostochnogo federal'nogo okruga / G.A. Bondarenko [i dr.] // Vestnik Dal'nevos-tochnogo otdeleniya Rossijskoj akademii nauk. 2022. № 2 (222). S. 106–111. DOI: 10.37102/ 0869-7698_2022_222_02_9.
3. Trihinelloskopiya tush domashnih i dikih zhivotnyh / A.V. Uspenskij [i dr.] // Rossijskij parazitologicheskij zhurnal. 2021. № 15 (3). S. 71–75. DOI:https://doi.org/10.31016/1998-8435-2021-15-3-71-75.
4. Osobennosti prirodnyh ochagov trihinelleza Amurskoj oblasti / G.A. Bondarenko [i dr.] // Veterinariya. 2021. № 5. S. 35–39. DOI:https://doi.org/10.30896/0042-4846.2021.24.5.35-39.
5. Bondarenko G.A., Solov'eva I.A., Truhina T.I. Morfologicheskie osobennosti kapsul lichinok trihinell u dikih zhivotnyh Amurskoj oblasti // Mezhdunarodnyj vestnik veterinarii. 2023. № 1. S. 57–63. DOI:https://doi.org/10.52419/issn2072-2419. 2023.1.57.
6. Badanova `E.V., Yakovlev M.S. Osobennosti stroeniya pod`yazychnogo apparata u serebristo-chernoj lisicy // Sovremennye ten-dencii razvitiya veterinarnoj nauki i praktiki: mat-ly nac. (vseros.) nauch.-prakt. konf. (Omsk, 26 oktyabrya 2021 g.). Omsk: Omskij gos. agrar. un-t im. P.A. Stolypina, 2021. S. 193–197.
7. Zhdanova O.B., Rasputin P.G., Maslenniko-va O.V. Trihinellez plotoyadnyh i biobezopas-nost' okruzhayuschej sredy // `Ekologiya che-loveka. 2008. № 1. S. 9–11.
8. Morfologicheskie osobennosti i raspredelenie lichinok trihinell v myshcah u rysi / O.B. Zhda-nova [i dr.] // Rossijskij parazitologicheskij zhurnal. 2021. T. 15, № 2. S. 17–23. DOI:https://doi.org/10.31016/1998-8435-2021-15-2-17-23.
9. Alyarioz i trihinellez barsukov v Vyatsko-Kamskom mezhdurech'e / O.V. Maslennikova [i dr.] // Molodoj uchenyj. 2017. № 4 (138). S. 222–225.
10. Osobennosti raspredeleniya lichinok trihinell v myshcah barsukov, obitayuschih na territorii Amurskoj oblasti / T.I. Truhina [i dr.] // Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta. 2019. № 1 (50). S. 171–176.
11. Andreyanov O.N. Lisica obyknovennaya (Vul-pes vulpes) – potencial'nyj istochnik trihinelleza v central'nom regione Rossii // Rossijskij parazi¬tologicheskij zhurnal. 2013. № 3. S. 6–10.
12. Bukina L.A., Odoevskaya I.M., Uspenskij A.V. Metodicheskie polozheniya po profilaktike trihi-nelleza na territorii Chukotskogo poluostrova // Rossijskij parazitologicheskij zhurnal. 2014. № 3. S. 137–140.
13. Bukina L.A., Maslova L.A., Igitova D.M. Raspredelenie lichinok trihinell v poperechno-polosatoj muskulature u spontanno zarazhen-nyh dikih plotoyadnyh zhivotnyh Chukotki // Sovremennye nauchnye tendencii v zhivotno-vodstve, ohotovedenii i `ekologii: sb. st. mezhdunar. nauch.-prakt. konf. Kirov, 2018. S. 219–223.
14. Kokolova L.M. Trichinellus wild carnivores, the study of localization of larvae of trichinella muscle // 2d the International Scientific-Practical Conference on the Humanities and the Natural Science, London, 26-27 dekabrya 2014 goda. London: SCIEURO, 2014. P. 220–226.
15. Bydlinskaya D.S. Morfologiya kostej tazovoj konechnosti rysi evrazijskoj // Aktual'nye voprosy veterinarnoj biologii. 2014. № 1 (21). S. 3–9.
