Благовещенск, Приморский край, Россия
В статье затрагиваются процессы формирования русского населения на приграничной территории Северо-Восточного Китая в зоне отчуждения КВЖД, раскрываются аспекты духовной культуры. Основной акцент делается на создание в Манчжурии веротерпимой среды для переселенцев, что являлось общей политикой для всего населения Дальневосточного региона. Особое внимание уделяется баптизму, который занимал активные позиции на Дальнем Востоке. Исследование опирается на широкий круг источников, архивные фонды, личные архивы, газетные статьи, исследования и общенаучную литературу. Некоторые аспекты работы протестантских миссионеров отражены только в конфессиональных источниках (в книгах В.И. Франчука, Я.Ф. Саблина, Г.П. Винса). Историко-системные, сравнительные хронологические, статистические и другие методы позволили рассмотреть часть духовной культуры в обозначенной местности. В статье исследуются аспекты распространения евангельского вероучения в начале XX века. В результате активной деятельности баптистских церквей и миссионеров был сформирован Дальневосточный союз баптистов (ДВСБ), который распространял свою деятельность и на приграничные территории. Иностранные миссии оказывали кадровую и финансовую поддержку единоверцам, это способствовало распространению евангельской вести в 10-х годах XX века, но уже к концу 20–30-х годов ситуация изменилась, и сотрудничество с иностранными организациями было неблагоприятно. По мнению автора, деятельность маньчжурских баптистских общин была тесно связана с Российским Дальним Востоком, на территории которого располагался руководящий орган ДВСБ (первоначально в Благовещенске, а затем в Хабаровске). Адептами евангельских христиан-баптистов в большинстве являлось русскоязычное население, но также проводилась работа и с китайским населением. В свою очередь Дальневосточный союз баптистов через территорию Северного Китая имел возможность более быстро и без контроля получать от европейских и американских церквей различного рода помощь: денежные средства и духовную литературу для развития миссионерской деятельности.
Дальний Восток, Манчжурия, духовная культура, переселенцы, адепты христиан-баптистов, русскоязычное население, миссионер, Дальневосточный союз баптистов
Введение. Духовная культура – это сложное и многогранное понятие, включающее в себя различные компоненты, направленные на развитие и взаимодействие личности и социума. В исследовании рассматривается аспект религиозных потребностей человека и общества, который формировался в начале XX века на территории приграничной территории с Российской империей в зоне «отчуждения» Китайской восточной железной дороги. Дальний Восток являлся важной стратегической территорией для России и в прошлом столетии, и в современный период, поэтому все процессы, происходящие в приграничной территории, необходимо регулярно изучать, анализировать, чтобы формировать мировозренческую и историческую картину событий. В исследовании основной акцент делается на создание в Манчжурии поликонфессиональной и веротерпимой среды для переселенцев, что в принципе являлось общей политикой для всего населения Дальневосточного региона. Особое внимание уделяется протестантским деноминациям, в частности, баптизму, которые занимали активные позиции на Дальнем Востоке и стремились к распространению своего вероучения.
Целью исследования является рассмотрение процессов формирования русского населения и аспекты духовной культуры в приграничной территории Северо-Восточного Китая; деятельность баптистских организаций на территории Харбина и Маньчжурии.
Методы исследования. Историко-системные, сравнительные хронологические, статистические и другие общеисторические методы исследования позволили рассмотреть многофакторный процесс формирования части духовной культуры, выраженной в религиозном аспекте в обозначенном территориальном и временном контенте.
Результаты исследования и их обсуждение. С началом освоения Дальнего Востока русскими в первой половине XIX в. отношения между Китаем и Россией приобрели более активный характер. Ряд внутренних и внешних политических проблем, требовавших решения в пограничном для России и Китая Дальневосточном регионе, привели к заключению в
Строительство железнодорожных путей в Северной Маньчжурии, ветки пути Гиринь-Дунхуа в Восточной провинции, дороги и морского порта Порт-Артура в районе Даляня (г. Дальний) в Южной Маньчжурии стало межнациональным проектом двух стран. Оно велось техническими силами России с
КВЖД способствовала хозяйственному и колонизационному развитию северокитайской провинции. Стала связующим звеном между Европейской и Азиатской частями, без нее заселение Маньчжурии затянулось бы на многие годы.
Заселение русскими китайских территорий проходило поэтапно. Первая волна поселенцев осела в Северной Маньчжурии в результате миграции трудового населения до конца
В Харбине по российскому образцу в
После революционных событий в
Таким образом, уже в 1900-х гг. Северная Маньчжурия представляла собой край, где русское влияние доминировало как в коммерческой деятельности, так и в области культуры и просвещения. Здесь насчитывалось более 60 русских начальных и средних школ, несколько гимназий, в том числе непосредственного подчинения КВЖД, ряд реальных училищ, колледжей, госпиталей и больниц, где работали более 700 учителей, преподавателей и более 300 врачей. На железной дороге работали более 330 инженеров и инженерно-технических специалистов различного профиля и более двух десятков архитекторов [1].
Н. Штейнфельд, исследуя «русское дело» в Маньчжурии, отмечал, что «…одним из ярких доказательств стремления создать из Маньчжурии вторую родину служат заботы о душе. В Харбине в дополнение к церквям железнодорожной, военной и пекинской миссии содержатся и другие храмы католиков, протестантов, иудеев на частные средства. …что свидетельствует о намерениях длительного пребывания на востоке» [2]. Духовная среда северокитайских провинций являлась поликонфессиональной и веротерпимой, что отражало, прежде всего, подобные характеристики Российского Дальнего Востока. Именно государство способствовало развитию толерантной среды среди мигрантов, разрешая переселенцам совершать свои религиозные потребности без серьезных ограничений, что стало привлекательным для сектантов и религиозных диссидентов, которых преследовали в Центральной России. Основная цель власти заключалась в скорейшем заселении и освоении дальневосточных земель, а после начала строительства железной дороги по территории Китая разрабатывался даже проект заселения зоны КВЖД религиозным элементом [3].
Протестантские деноминации на Дальнем Востоке (баптизм, адвентизм) занимали и занимают активные позиции. В частности, баптистские церкви на протяжении уже почти 120 лет по численности своих приверженцев стоят на втором месте после православия и являются неотъемлемой составной частью духовной культуры региона.
В научной литературе вопрос о деятельности протестантских церквей в среде русскоязычного и китайского населения на территории Маньчжурии практически не рассматривался, за исключением работ Н.М. Балалаевой, в которых упоминается о деятельности на территории Харбина «Китайской Адвентистской Миссии» [4]. Пробелы в этом вопросе возникали в первую очередь из-за отсутствия источников, раскрывающих данную проблематику. Конфессиональные документы в большинстве были уничтожены советской властью или являлись засекреченными. Сейчас многие источники стали доступными: это рассекреченные партийные фонды, опубликованные и переведенные на русский язык воспоминания участников событий, которые позволяют по-другому взглянуть на происходящие события.
Баптистские церкви на территории Маньчжурии появились в начале ХХ века и достаточно быстро распространились вдоль линии КВЖД не только в среде русскоязычного населения, железнодорожных поселков и станций, но и среди китайского населения. Правда, последние очень трудно подвергались христианизации, и масштабы подобной проповеднической деятельности были сравнительно небольшими, поэтому упоминание о работе среди местного населения встречается редко.
Базой для распространения баптизма в приграничном Китае стали г. Харбин и станция Манчжурия [5]. По сохранившимся сведениям, активным проповедником баптистского вероучения на этой территории был Иван Ефимович Воронаев, который прибыл в 1909 г. г. Благовещенск и устроился на работу бухгалтером в Амурское Промышленное Товарищество. В Благовещенске И.Е. Воронаев был проповедником общины ЕХБ, которую возглавлял Г.И. Шипков. Через его проповеди в
До
Но миссионерская работа велась не только в среде русского населения. В книге старшего сына Воронаевых Павла «Моя жизнь в Советской России» он так рассказывает о жизни своих родителей на приграничной станции Манчжурия: «…В то время мои родители были заняты миссионерской деятельностью среди русских, монголов и китайцев на границе России и Северного Китая … затем со станции Манчжурии они переехали в Харбин, отец служил в качестве бухгалтера у богатого торгового промышленника В.Н. Мечникова, который имел электрическую станцию. Живя в Харбине и состоя на службе у Мечникова, Иван Ефимович посещал собрания баптистов, у которых он проповедовал и стал руководителем общины» [5].
О деятельности баптистов среди китайского населения упоминает в своей «оправдательной исповеди перед советским народом» и Яков Федорович Саблин, вспоминая о том, что в период своей бурной евангелизационной деятельности в начале ХХ века он проповедовал перед аудиториями в Сахаляне, Харбине и Манчжурии, где ему помогали переводчики [10].
Раскрывая фронт миссионерской работы, Я.Я. Винс на 26 Всесоюзном съезде баптистов в 1926 г. сообщал: «…В данное время в границы Дальневосточного края, охваченного работой нашего братства, входят 9 округов – громаднейшая территория, которую населяет много разных народностей. При всем нашем желании всем им дать Евангелие мы успели пока создать только начало работы среди корейцев и китайцев, которые там живут. Уже имеются верующие китайцы, довольно искренние и интересные братья: сердце радуется, когда ближе знакомишься с ними» [11].
Но дальнейшим масштабным планам не суждено было сбыться, так как к
Заключение. Таким образом, духовная поликонфессиональная среда приграничной зоны северокитайской провинции и деятельность маньчжурских баптистских общин была тесно связана с Российским Дальним Востоком, на территории которого располагался руководящий орган ДВСБ (первоначально в Благовещенске, а затем в Хабаровске). Адептами евангельских христиан-баптистов (ЕХБ) в большинстве являлось русскоязычное население, но также проводилась работа и с китайским населением. В свою очередь Дальневосточный союз баптистов (ДВСБ) через территории Северного Китая имел возможность более быстро и без контроля получать от европейских и американских церквей различного рода помощь – денежные средства и духовную литературу для развития миссионерской деятельности.
1. Дипломатический словарь: в 3 т. М., 1985.
2. Штейнфельд Н. Русское дело в Маньчжурии с XVII в. до наших дней. Харбин: Юань-дунь- бао, 1910. С. 88.
3. Мурыгина Е.А. Баптистские общины в поликонфессиональной структуре Дальнего Востока России во второй половине XIX – 30-е гг. XX в.: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. Хабаровск, 2008. 203 с.
4. Балалаева Н.М. Адвентизм седьмого дня в Приамурье в период империализма // Ученые записки Хабаровского государственного педагогического института. Хабаровск, 1969. Т. 21.
5. Франчук В.И. Просила Россия дождя у Господа. Одесса, 2002.
6. К сведению союзных общин // Баптист. 1914. № 13–14. С. 20–21.
7. Уголовное дело П-71191. Протокол допроса Шипкова Г.И. // Личный архив Н.Ф. Никитиной.
8. Поездка по церквям Дальнего Востока //Сеятель истины. 1921. Май.
9. Письмо из Владивостокской церкви // Сеятель истины. 1923. Сент.
10. Саблин Я.Ф. Правда об изнанке баптистов. Барнаул, 1966. С. 4.
11. Винс Г.П. Тропою верности. 2-е изд., перераб. и доп. Киев, 1997. С. 274–276.
12. Государственный архив Хабаровского края (ГАХК). Ф. Р-137. Оп. 9. Д. 2. Л. 47.
